— Хм, чем-то похоже на мою волну света. Если я использую Хаганэ, то пучок выходит узконаправленный и более разрушительный.

— Мое мнение созвучно с твоим.

Профессор задумалась, и я спросил первым:

— В манге есть что-то полезное для меня?

— В следующих выпусках сказано, что для лучшего освоения техники необходимо знать ее имя.

— Э-эм, у техники обязательно должно быть имя?

— Как тебе «Гетсуга Теншоу», Клык Луны, пронзающий небеса?

— Хмм, что-нибудь менее пафосное есть?

— Ты должен сам дать название технике. Узнать у нее самой.

— Техника разве может быть разумной? Как мне с ней общаться?

— Это ты должен выяснить самостоятельно.

Да она издевается! Делает многомудрое лицо, нагоняет туману, а сама пытается приспособить какой-то приемчик из выдуманной книжки!

— Седзо-сан, а нельзя ли, — я помахал мангой в воздухе, — использовать более научный метод для развития моих сил?

— Свет Амакава имеет уникальные характеристики. Я просчитала его параметры и пришла к выводу, что ни одна имеющаяся методология не подходит. Раз готового рецепта нет, приходится импровизировать. Даже эмоциональная зависимость носителя и магии света не имеет четких аналогов. Но раз она имеется, то необходимо работать в данном направлении. Психологическая уловка, заставляющая себя самого сконцентрироваться на конкретном действии. Озвучивание названия своей способности широко используют некоторые кланы и западные маги. Не считаешь ли ты их идиотами, которые просто информируют противника о своих намерениях?

— Нет. На каком языке должно быть название?

— Любом.

«Волна света» как-то блекло звучит. «Сияющий свет, рассекающий сущее», «богоподобная волна смерти»… Точно! Буду называть на русском. Язык в Японии не особо распространен.

— Амакава. На полигон, — развернулась Седзо-сан и направилась на выход из лаборатории.

Я со вздохом отнес скопившуюся после цитрусовых кожуру до мусорки и пошел догонять учителя. Сидзука, плескающаяся в неубранном бассейне, неохотно последовала за нами. В тренировочном ангаре я остановился перед мишенью и решительно произнес:

— Епический свет, дай мне силу! Крышесносящая-волна!

Из моего вакидзаси вылетел яркий серп света, вгрызся в мишень и оставил существенную выбоину в плите. Не, знаю, может мне показалось, а может эффект плацебо и впрямь действует, но заклинание выходило значительно легче и чуточку мощнее.

— Это ведь русский? Интересный выбор, — заметила Седзо-сан.

— Юто, почему ты не сказал мне, что знаешь русский? — насупилась Сидзука.

— Прости, моя лоли. Как-то повода не находилось.

— Что же еще ты скрываешь?

— Ха! На самом деле я пришелец из иного мира, который вселился в тело Юто!

— Пф, выдумщик, нано, — ну да, Сидзука ведь не была знакома с прежним Юто.

— Амакава. Продолжай.

— Епический свет, дай мне силу! Максимум-скорости! Максимум-брони!

Усиление и покров света откликнулись на мой зов, как в одной небезызвестной компьютерной игре.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Тренируйся. Через неделю протестируем, возросла ли эффективность заклятий.

Лишь один ученик находился в пустом классе после окончания занятий. Юноша с темно-синими волосами задумчиво смотрел в окно на клонящееся к закату солнце, когда подошел назначивший встречу:

— Такаги-кун, твоя просьба встретиться весьма неожиданна, — приветиливо обратился Ходжо Гарудо.

Собеседник решительно вошел в класс и задвинул дверь. Выглядел Масутани Такаги чуть старше своих четырнадцати лет, а растрепанные темно-русые волосы и закатанные рукава школьной формы создавали ему немного хулиганский образ.

— Мне надоело бегать.

— Говорят, ты недавно встречался с Амакава, — усмехнулся синеволосый. Ходжо же внешне был полной противоположностью: идеально сидящая форма без единой мятой складки или пятнышка, аккуратно зачесанная назад прическа. Слегка надменное выражение лица знающего себе цену человека.

— Да-а, — протянул член небольшого клана Масутани. — Зазывал меня к себе. Но эти его е-кай. Бр-р-р.

— Так ненавидишь е-кай? Почему бы тебе тогда не вступить в «Чистоту»?

— Эй, я похож на богатенького мажора? Если им некуда девать свое время и деньги, пусть развлекаются. Я предпочитаю думать о более насущных вещах. Клан Ходжо довольно обеспеченный. Если мы договоримся, то я готов по окончании учебы войти в состав клана.

— О-о, какая приятная новость. А что твои родственники?

— На родителей я не смогу повлиять, но сестру попробую уговорить.

— Такаги-кун, уверяю, в нашем клане ты получишь достойную поддержку. И однажды, не без твоей помощи, Ходжо станут называть великими. Как ты понимаешь, должно пройти время, прежде чем мы сможем доверять друг другу, — улыбнулся юноша довольно. — Раз уж так получилось, продолжай поддерживать дружеские отношения с Амакава.

— Да, Гарудо-семпай.

Четверг выдался суматошным деньком для многих учеников, но не для меня. Поскольку я нагло сачковал осенний фестиваль. Кто-то занимался палатками с едой, кто-то показывал магические представления и тому подобное. Класс на меня немного дулся, так что я старался не отсвечивать. Видел отдельные группы учеников-гостей из Китая и Индии. Традиционно они приезжали к нам на день осеннего равноденствия. Мы тоже к ним отправляли лучших учеников на их праздничные мероприятия.

Проходя мимо стендов, я остановился возле платки школьного клуба манги. Наверное, меня Седзо-сан уже приучила обращать внимание на данные образчики японского искусства. Помимо стандартного выпуска про японского экзорциста-школьника, отражающего нашествие пришельцев, на прилавке находился тонкий пятистраничный комикс. Где-то виденная мной девочка из клуба густо покраснела, когда я потянулся за экземпляром манги. Мда, одна обложка уже изгоняла любое желания знакомиться дальше. Но я пересилил себя и полистал содержимое. Узнать героев, срисованных с нас с Айджи не составляло проблем. Радует, что по крайней мере сцен 18+ в додзинси не было. Я был изображен нежным и ранимым парнем с тонкой душевной организацией, тогда как Айджи — агрессивным и напористым. А до меня их ведь взяли несколько девочек. Тьфу ты!

— Щелк! — на долю секунды палатку клуба манги осветила яркая вспышка.

Я увидел Райхо Минами, с маниакальным упорством фотографирующую происходящий фестиваль.

— Йо, Принц-кун.

— Я бы попросил…

Щелк! Новая фотовспышка озарила окрестности.

— Эй, разве я давал разрешение на съемку?

— Прости, Амакава-кун, — пропела репортерша и сразу отвлеклась на проходящих мимо жриц-косплейщиц… а может это их рабочая форма. Минами хоть натура увлекающаяся, но вполне ухоженная и симпатичная. Темные волосы до плеч, заколка-бабочка с правой стороны, светло-карие глаза, обычно горящие восторгом или лучащиеся ехидством.

— Райхо-кун, ты занята в воскресенье?

— Не особо. Так, по мелочи.

Глава клуба журналистики продолжала фоткать окружающих, один раз даже выбрала весьма спорный ракурс с уровня земли. Девочки в юбках мгновенно завизжали и отпрянули. Тут Минами застыла и повернулась ко мне с удивленным лицом:

— Амакава-кун, неужели… ты приглашаешь меня на свидание?

— Ага, — задумчиво протянул я.

— Всерьез?

— Серьезнее некуда.

— Не для обмена информацией, а на свидание? Настоящее? Поцелуйчики,